Кирилл Ривель
Вот она, мера души моей грешной,
Строчка, рожденная в комнате тесной,
В клетку бумажную мир заключенный,
Осенью позднею лист обожженный...
Осень грядущая, осень былая,
Осень вне времени, места и края...
Всё, чем судьба расплатилась за слово:
Дудочки звуки из снов Крысолова...
Вот она, мера, в ней Питеру мало места,
Тесно его площадям и проспектам тесно.
Он – молодеет, а я, словно, лист осенний.
И на душе моей прошлого тени... тени...
Ибо, я сам, словно тень за чертою века,
Тень одиночества, улица, ночь, аптека...
Лишь одинокий фонарь продлевает сроки
Переплетая свои и чужие строки.
Мимо идет, не заметив меня, прохожий...
Вот она, мера души моей грешной, Боже!
Ветер сырой гудит без тепла и крова.
Арки играют музыку Крысолова.
Память прожитых лет не взвалить на плечи.
Тени друзей уходят не в воду – в Вечность.
И не понять мне, мертвой своей душою:
Мерой моей отмерено иль чужою?
Дух одиночества, мера строки и жизни.
Взвешен, исчислен, подобно своей отчизне.
Дух обреченности, мера потери зренья.
Дух разделенности, мера черты забвенья.
Что мне столетья? Я знаю о них немного.
Тени меж книжных строк нас судить не могут.
К счастью ли, к сожаленью – скорей – второе...
Предков великих тени – давно изгои.
Может, и не великих, но суть основы –
Строили Русь, где саблей, а где и словом!
Третьему Риму по вере – стоять веками,
Ибо живою кровью скреплялись камни!
Вот, и слетела эпоха, машиной с трека.
Всем нам, отныне жить – за чертою века.
И не бояться ни собственной лжи, ни лени,
И превращаться при жизни в живые тени...
... Что же, дружок, про свои позабыл дороги?
Где твоя мера, которою мерил многих?
Тень одиночества – все, что обрел в итоге.
Мерой твоею к тебе возвратились строки...
Ну, же сыграй, ты сумеешь! К чертям сомненья!
Здесь не видать людей – здесь одни лишь тени!
Вот твоя мера! Вот плата тебе за слово:
Тени идут за дудочкой Крысолова!
27-28 декабря 2004 года
