Камень чуть качнулся вперед
И ринулся вниз, к реке,
Двадцать один непутевый год
Повис на правой руке.
Только удара черная плеть,
Да пустота позади,
Только пальцы на рыжей скале,
И цифра - двадцать один.
Я долго курил над пропастью снежной,
Теперь я не мог не понять:
Ночь, любимая спит безмятежно,
Но втихомолку молится мать.
