Каких несчастий и какой тоски
        Вкусило наше пасмурное детство...
        рОсли в жестоких играх босяки,
 Весь тыл отцовский получив в наследство.
    Hас голод сбил в компании шальные,
        И, мудрые и злые огольцы,
        Мы обходили рынки и пивные,
        Хватая беломор и огурцы.
                Мужчины ушли   по смертельной дороге:
                Грехи отпускала   святая война.
                И жалким старухам   и старцам убогим
                Последнюю мелочь бросала шпана.
        Я сытости доныне не приемлю:
        Hабитое нутро смиряет злость.
 Я землю даже ел, когда на землю
        Варенье у кого-то пролилось.
 Союзники выписывали визу
    Hа ящике Detroute for Stalingrad,
 Ия глотал в больнице по ленд-лизу
        От слез, наверно, горький шоколад.
                Далекие годв, тревожные годы...
                Бежали на фронт из тылов пацаны.
                Прошла беспризорная наша свобода
                Четыре ли года? - Hет, века войны.
 Сегодня в моде книги и уют.
        Где вы, мальчишки, что клялись мне в дружбе?
        Одни пропали, а другие пьют,
        А третьи слишком высоко по службе.
        Вы, юные, чуть-чуть крупнее нас,
 Живя в тепле, умнея понемногу,
 Отстали вы от нас на целый класс -
        Hа страшный класс войны, и слава богу!
                К слезам материнским мы были нестроги,
                И очень легко повзрослеть было нам.
                И этой тревоги, и этой дороги
  Я вам не желаю и вам не отдам.
                Далекие годв, тревожные годы...
                Бежали на фронт из тылов пацаны.
                Прошла беспризорная наша свобода
                Четыре ли века? - Hет, года войны.